ПРОСТО ВЗЯЛ И СДЕЛАЛ

Вот что делает скорая помощь со своими пациентами, или — как иркутский фельдшер собрал неравнодушных людей, чтобы помочь обездоленным старикам.

ГИППОКРАТ НЕ ДАСТ СОВРАТЬ

Автор этого дневника — врач анестезиолог-реаниматолог из больницы «Электроника» Денис Савуков. Медицинский стаж «за 10 лет» позволит рассказать ему истории о своих буднях в белом халате, во время которых приходится сталкиваться с самыми разными людьми и ситуациями, а многогранная натура — о жизни вне больницы.
Из записок этого специалиста мы сможем узнать о природе появления стереотипов о врачебном цинизме, о том, насколько легко влиться в столь тяжелую и ответственную профессию, как на практику влияют действия и слова пациентов.
Денис много расскажет и о той части своего бытия, которая, казалось бы, не касается профессиональной деятельности. Но это только кажется. Уже из первой записи становится понятно, что у врача-практика нет дней, которые так или иначе не связаны с его работой.

С ДНЁМ МЕДИКА, РОССИЯ!

Уважаемые коллеги!

«Медицинский экспресс» сердечно поздравляет Вас с профессиональным праздником!

Здоровье — главное богатство, без которого невозможна счастливая и полноценная жизнь, поэтому Ваш труд всегда был и остаётся востребованным и уважаемым. От квалификации и профессионализма сегодня многое зависит в деле сохранения здоровья людей. Новое время предъявляет новые требования. Мы уверены, что Вы успешно справитесь с поставленными задачами.

Сердечно поздравляем всех врачей, фельдшеров, медсестёр и медбратьев, лаборантов, санитарок и санитаров, технический персонал и всех работников системы здравоохранения с Днем медицинского работника.

Желаем Вам, всем нашим коллегам здоровья, благополучия в семье, стабильности и мира в нашем обществе, чтобы медики с наибольшей отдачей могли применять свой опыт, знания, умения в деле защиты здоровья и жизни людей.

Редкация «Медицинского экспресса»

С ДНЁМ СКОРОЙ ПОМОЩИ!

Дорогие друзья и коллеги! Настал тот приятный миг, Когда мы снова можем доставить себе удовольствие поздравить вас с нашим — истинно нашим — профессиональным праздником: «Днем Скорой помощи» Что вспоминаем мы, работавшие и работающие на самой экстренной из медицинских служб? Сотни вызовов за спиной… Тысячи больных, чей порог мы переступали… Десятки тысяч сломанных ампул, километры наложенных бинтов, сотни литров лекарственных растворов, бесконечные лестницы, кровь, стоны, «не кусающиеся» собаки, сон на носилках, шипение рации, тяжесть ящика… Тяжело? Да. Сложно? Несомненно. Вредно? Очень вредно. И кулаки «встречающих» — все это тоже вспоминается. Так почему же мы раз за разом, смену за сменой, приходим на свою подстанцию, садимся в машину, тащим тяжелый ящик и, если надо, не менее тяжелые носилки, сутки не зная отдыха, обеда, сна? Почему, несмотря на то, что глаза закрываются, руки дрожат, а ноги кажутся отлитыми из свинца, у нас хватает сил улыбаться, шутить, лечить и — спасать? Вряд ли кто-то сможет ответить на эти вопросы. И мы, видимо, тоже не сможем. Так надо. Мы больны своей работой. «Скорая помощь» — это не просто машина, «мигалки», носилки и крики, как нам это любят демонстрировать в дешевом кино. Это образ жизни. Это судьба. А против судьбы, дорогие друзья — не попрешь.

«03» — как колокол тревоги.
Звонок — и мы уже в дороге.
Чужая боль кричит: «Спасите!
Злодейку — смерть остановите!
Вы — предпоследняя надежда,
Халаты — ангелов одежды.
И если «скорой» врач не смог,
Помочь сумеет только БОГ…»
Но мы — не боги, не герои,
Хотя, приходится порою
В таких историях бывать,
Что после страшно вспоминать.
То пьяный вдребезги урод
Из-за дверей топор метнет,
То обалдевший психопат,
Представив, будто он солдат,
Держа ружье наперевес,
Бросается на красный крест.
Безумный наркоман рычит,
Желая дозу получить.
То пьяный вдребезги урод
Из-за дверей топор метнет,
То обалдевший психопат,
Представив, будто он солдат,
Держа ружье наперевес,
Бросается на красный крест.
Безумный наркоман рычит,
Желая дозу получить.
И выезжаем, выезжаем,
О сне и пище забываем,
Частички сердца своего
На каждом вызове теряем.
Как нужно людям сострадать,
Святую клятвы соблюдать,
Через себя переступая,
Издевки, глупости прощать,
Лететь по первому сигналу
И вновь и вновь спасать, спасать!..
Сегодня праздник, улыбнитесь,
От мрачных дум освободитесь.
Нальем полней, поднимем чашу
За «СКОРУЮ» родную нашу!
И будем счастливы, друзья!
Вперед! Иначе нам нельзя...

ДНЕВНИК РУССКОГО ВРАЧА. ВСЯ ПРАВДА О «СКОРОЙ ПОМОЩИ»

Несколько лет тому назад в редакцию «Комсомольской правды» пришёл врач Саратовской «Скорой» Иван Матросов¹. 36 лет отроду, холост. Там он оставил свой дневник. Редакция «Комсомолки» любезно поделилась с нами его содержимым. Сегодня мы публикуем выдержки из него², как сам автор сказал «комсомольским» репортёрам:

— Я не славы ищу — понимания! Надоело слушать, что мы лентяи и вымогатели... Прочитайте, как работают врачи. Может, изменится отношение к нам.

ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ

Наша подстанция — это семь бригад, из них две реанимационные, две детские, остальные линейные³. В бригаде обычно врач и два фельдшера.

Как мы сами шутим, на «Скорую» приходят те, кому нечего терять. Потому что те, кому есть, здесь не задерживаются. Оставшиеся образуют семью. В прямом смысле: комната, в которой мы едим, спим, переодеваемся, — одна на всех. Различия между полами, возрастами, стажем и опытом стираются через неделю. Спим вповалку, иногда не раздеваясь, едим молча, как муж с женой после 20 лет совместной жизни. Потому что слова не нужны — как прошла смена, и так ясно. Как всегда...

15 АВГУСТА, ВОСКРЕСЕНЬЕ

Для всех выходной — праздник, для нас — кошмар. Зато не будет планерки, не надо отчитываться, почему коряво карту заполнил или куда в мою смену ушел весь дибазол⁴. Куда, куда? Пациенты очень умирать не хотели, вот и ушел.

Хотя медкарты надо заполнять внимательно. Если родственники больного заявление напишут, что «Скорая» долго ехала, по следователям затаскают!

...Как знал, 24 вызова за день.

— Сердце у тебя будет, как у быка! С таким-то подвижным образом жизни! — ржет мой коллега-фельдшер Валера после 13-го больного.

— Я не доживу, бык хоть иногда обедает, — говорю я. Притормаживаем купить пару сосисок. Не успели...

— Беременная, рожает!

Подсчитываю, доедем минут за 15. Включаем сирену, должны успеть! Ага, размечтались. Дорогу перегораживает BMW. В машине совсем пацаны. Это у молодежи теперь забава такая — мешать «неотложке» проехать. Решаем рулить дворами.

А у подъезда уже ждет разъяренный мужик. Кричит, где мы так долго ездим, машет кулаками. Я уже привык к такому, молча иду в квартиру. Понятно, почему муж так орал: еще немного — и родит жена. Но, слава богу, довозим до больницы вовремя.

17 АВГУСТА, ВТОРНИК

Как провел понедельник, не помню. Спал весь выходной. И все равно чувствую себя разбитым. Вот и сейчас спать хочется дико, а тут еще с утра скандал в приемном отделении.

Танечка, она сегодня «приемщица», смотрит на меня, как бен Ладен на Америку.

— У меня мест нет! Стационар забит! В коридорах лежат! — затягивает она привычную песню. — А вы мне деда с поломанной ногой притащили. Везите в 17-ю!

Минут 15 пререкаемся. Дед стонет тут же, в углу. Везти его в другой стационар смысла нет, там та же ситуация, но и у нас положить некуда.

— Что, я его во двор вынесу?

— Я не знаю!

— Хорошо, повезем, — вытаскиваю последний туз, — тогда пиши отказ в госпитализации и распишись!

Таня тяжело вздыхает и направляет нашего больного в четырехместную палату шестым пациентом — на раскладушку...

18 АВГУСТА, СРЕДА

День сурка. Опять ложные вызовы, такие мы называем «понос и дисбактериоз». Ну там палец ребенок порезал или давление скакнуло у бабули, а все равно ехать надо. Думал, так «спокойно» смену и закончим, но нет: есть умерший. 85 лет, инсульт, обычное дело. Необычное начинается, когда звоним его дочери, мол, так и так. А она начинает смеяться.

— Надо «психов»⁵ вызывать, — выдает Валера.

— Не надо! Это защитная реакция, такое часто бывает. Психика отказывается признавать смерть. Вколи ципралекс⁶ и вези к нам. Пусть лучше в палате поспит, там все же люди рядом, — решаю я. Забираем обоих. Настроение паршивое, с ним заканчиваю смену.

19 АВГУСТА, ЧЕТВЕРГ

Сегодня выходной. Вышел в киоск за сигаретами. Навстречу Виталик. Вместе в Медакадемии учились, он после окончания в бизнес подался: биодобавками торгует. Слово за слово — похвастался новым авто.

— А ты все бабок с клопами собираешь? — ухмыляется он.

— Не, я больным помогаю!

На том и расходимся. Хотя... наши дороги уже давно разошлись. Чья лучше? Просто у каждого своя!

20 АВГУСТА, ПЯТНИЦА

Вызов — авария на набережной. Рядом с перевернутой набок «Маздой» хохочут три девушки. У одной рваная рана ноги. Все пьяные, размазывают кровь минералкой. Загружаем в нашу «карету». По дороге одна звонит мужу:

— Угадай, где мы! Да в каком клубе, мы в «Скорой» едем, прикинь! Да ваще! А ты нам мартини не привезешь?

25 АВГУСТА, СРЕДА

Чем ближе осень, тем больше наркоманов. С юга, что ли, возвращаются? Одного сегодня на лестнице откачали, соседи вызвали. Посиневший наркуша лежит на лестнице уже в коме: передоз! Вен нет, колю в язык.

Просыпается.

— Б..., весь кайф испортили! — выдает он.

— В больницу поедешь?

— Че я там забыл! А вы меня до проспекта Ленина не подбросите?

Уже под утро вызов в хрущевку. Тюлевые занавески, счетчик в прихожей, пахнет нищетой. Рядом со старой матерью сидит одутловатый сын лет 50. Вторая стадия алкоголизма, к бабке не ходи!

Пока вкалываю лекарства, сынок обшаривает дом.

— Я все равно найду, куда пенсию спрятала!

И, не стесняясь нас, поднимает под матерью матрас. Она хрипит. Мы вызываем милицию — хулиганство налицо. И старушку оградим, и нам потом воровство этой самой пенсии не впаяют.

26 АВГУСТА, ЧЕТВЕРГ

С утра полил дождь. Сегодня будут особые пациенты — одинокие люди. В непогоду брошенность ощущается больше всего, и они звонят в «03».

— Уже 48 звонков с утра, на давление жалуются, — подтверждает Люся, наш диспетчер. Люся — циник, она больше десяти лет фиксирует весь этот архив человеческого одиночества. Но и она, случается, плачет. От бессилия и жалости. В сутки 1200 вызовов: половина из них — одиночки, у людей душа болит, а жалуются на сердце...

29 АВГУСТА, ВОСКРЕСЕНЬЕ

У меня — второй день рождения. Хотя это не второй и даже не третий... Итак, вызов поступил под утро: «Ножевое. Драка». Приехали раньше милиции. Пьяный бугай кинулся на меня с ножом. До этого им же он пырнул молодую жену. С розовой пеной на губах она тихо стонет в углу... Чудом увернулся, только чуть задел руку. Хорошо, быстро сообразил Валера, 9 лет как-никак фельдшером, дал ему под дых. Следом подоспели менты. Прикинул в уме, это четырнадцатый случай нападения за год, на один больше, чем в прошлом: видимо, магнитные бури...

Ребятам с соседней подстанции на прошлой неделе повезло меньше. Их вызвали наркоманы: якобы приступ астмы у друга. Вместо друга в больницу отвезли всю бригаду. Без чемоданчиков — в них лежали лекарства, ради которых и избивали.

А наш бугай уже в наручниках продолжал орать, что служил в Чечне. А теперь работает в спецназе.

— А мы на «Скорой»! — философски отвечал Валера. — Тоже мне удивил.

Он прав: у нас тут своя ежедневная война. Выпиваем водки по 200 за «второй день рождения» и расходимся по домам.

* * *

Зачем я это все написал? Почему со своей специальностью терапевта не сижу в поликлинике или в каком-нибудь теплом диагностическом центре? Нравится ли мне, 36-летнему мужику, зимой и летом таскать носилки, ходить на 15-й этаж без лифта и чувствовать, как после двух смен приходит шиза... Нет! И здесь вряд ли что-то изменится. Просто я видел столько, что уже никуда не уйдешь. Горя и боли большой ложкой не вычерпаешь, но маленькой и потихоньку — можно попробовать. А вдруг, ну а вдруг его станет меньше, вот мы и черпаем!

Я без пафоса, я как есть скажу. «Неотложка» сегодня — реально скорая помощь, потому что не работает никакая другая. Людей не могут защитить, помочь, вытащить из трудного положения. А помощь эта нужна постоянно. И они набирают 03. И мы едем... Успокаиваем, спасаем. Мы можем. Только надолго нас не хватит. У всего есть предел.

Читайте также «ВОРОНЕЖСКАЯ «СКОРАЯ» ОЧЕНЬ СЕРЬЁЗНО БОЛЬНА»

1Фамилия принципиально изменена по этическим соображениям.

2Мы сохранили всю стилистику написанного, вставив лишь некоторые комментарии для лучшего восприятия текста. Напомним лишь, что этот дневник впервые был опубликован три года назад.

3В России существует несколько видов бригад скорой медицинской помощи:

• неотложные, именуемые в народе «неотложка» — врач и водитель (как правило, такие бригады прикреплены к районным поликлиникам);
• врачебные — врач, два фельдшера, санитар и водитель;
• фельдшерские — два фельдшера, санитар и водитель;
• акушерские — акушер (акушерка) и водитель.

В некоторые бригады могут входить два фельдшера или фельдшер и медсестра (медбрат). В состав акушерской бригады может входить два акушера, акушер и фельдшер либо акушер и медсестра (медбрат).

Также бригады делятся на линейные (общепрофильные) — бывают как врачебными, так и фельдшерскими, и специализированные (только врачебные).

Линейные бригады, это те, которые приезжают к больному в первую очередь (примечание редактора)

4Дибазол — лекарственный препарат (применяется как сосудорасширяющее средство; — примечание редактора)

5Так на профессиональном жаргоне медиков российской скорой именуется «психиатрическая бригада» и/или «психиатр» (примечание редактора)

6Ципралекс, известный также под названием «Эсциталопрам» — лекарственное средство, антидепрессант из группы селективных ингибиторов обратного захвата серотонина (СИОЗС). Эффективен в отношении пациентов с депрессией, одновременно страдающих поздней дискинезией, чем выгодно отличается от трициклических антидепрессантов, усугубляющих это состояние. А также в лечении тревожных расстройств, панических, тревожно-фобических, обсессивно-компульсивных и прочих расстройств высшей нервной деятельности пограничного типа. Также используется как препарат, уменьшающий потребление спиртного у алкоголиков (примечание редактора)

ВОРОНЕЖСКАЯ «СКОРАЯ» ОЧЕНЬ СЕРЬЁЗНО БОЛЬНА

В последнее время воронежскую медицину сотрясают скандалы. Самый громкий разразился после того, как пациентка из Израиля Марина Р. опубликовала в своём интернет-дневнике неприятные впечатления о собственном пребывании в больнице скорой медицинской помощи¹, в результате чего работу нескольких воронежских больниц проверила специальная комиссия.

Вот и я, будучи рядовым фельдшером одной из воронежских подстанций «скорой помощи», решил поведать «Медицинскому экспрессу» о проблемах в службе скорой помощи, которые мешают медикам нормально работать. Быть может, я ничего нового не открою для своих российских коллег из других регионов. Но мне очень хочется поделиться наболевшим.

КЛЯТВА ГИППОКРАТА: МИФЫ И РЕАЛЬНОСТЬ

Что пациенты знают о врачах? Обыватели видят только человека в белом халате, который сидит в кабинете, и, не прилагая физических усилий, проводит осмотр, назначает лечение и даёт рекомендации. Государство обеспечивает врача заработной платой, и со стороны может показаться, что уровень её вполне соответствует затраченным усилиям.

МОСКОВСКИХ ВРАЧЕЙ ЗАСТАВЯТ УЧИТЬ АНГЛИЙСКИЙ

Московское правительство разработает целевые программы медицинского образования, включающие знание врачами иностранных языков на высоком уровне. Это необходимо для превращения Москвы в международный финансовый центр, говорится в «дорожной карте» по созданию МФЦ, подготовленной Минфином. Как пояснил вице-мэр Москвы по вопросам социального развития Леонид Печатников, к будущей весне в столице планируется открыть Московский университет усовершенствования врачей, «один из важных пунктов его создания — это сильная кафедра английского языка», подчеркнул чиновник.

Минфин, в свою очередь, просит мэрию внести поправки в пятилетнюю программу «Столичное здравоохранение» и предложить новые критерии отбора участников целевых программ департамента здравоохранения по медицинскому образованию. Важной частью учебных планов и требований к выпускникам должен стать высокий уровень иностранного языка, чтобы московские врачи могли на должном уровне оказывать медицинские услуги зарубежным гостям, говорится в «дорожной карте».

Печатников отметил, что для этого Москва уже разрабатывает проект создания специального университета, в котором, по его словам, предусматривается изучение разных языки, но основной, конечно, английский При этом он не пояснил, на сколько лет рассчитано обучение в университете.

Л. Печатников также заявил:

Те врачи, которые сегодня говорят по-английски, выучили язык по собственной инициативе для самообразования. Если мы хотим, чтобы наши врачи, как во всей Европе, говорили по-английски, нам нужно совершенствовать школьное и вузовское образование. Но вузовское образование — это федеральные полномочия. Поэтому все, что может сделать Москва, — это заниматься усовершенствованием, как профессиональным, так и языковым.

По словам заместителя мэра, сегодня в Москве есть «три крупных клиники, в которых если не все говорят по-английски, но есть хотя бы переводчики». Однако для того, чтобы оказывать полноценные медуслуги, как полагает чиновник, иностранцам, в учреждении все должны говорить на английском.

По мере увеличения числа иностранцев в Москве, мы полагаем, сами рыночные условия будут толкать менеджмент клиник к тому, чтобы привлекать на работу врачей, говорящих по-английски.

Минфин также хочет адаптировать российские стандарты медуслуг под международные. В настоящее время в Москве по международным стандартам (JCI) аккредитована всего одна клиника. Согласно планам мэрии, в 2015 году в столице должно быть две, а в 2016 году — три клиники, аккредитованные по международным стандартам. Международная аккредитация добровольная, но во всем мире «если клиника не проходит аккредитацию, там никто лечиться не захочет», отметил вице-президент «Российского медицинского общества» Юрий Комаров. Аккредитация подтверждает уровень медицинского обслуживания и влияет на отношение экспатов к учреждению, иностранцы к этому привыкли.

Ю. Комаров убеждён:

Английский язык нашим врачам нужен вне зависимости от того, будут у нас лечиться иностранцы или нет. 85% всего объема мировой медицинской информации идет на английском языке. Есть английский институт NICE, который разрабатывает стандарты клинических рекомендаций, — это все на английском языке и это надо знать. Поэтому английский язык нужно рассматривать как необходимое повышение уровня профессионализма врачей, а не как сервис для иностранцев.

Вице-президент НП «Содействие объединению частных медицинских центров и клиник» Сергей Лазарев добавил, что обучить английскому будет проще молодых специалистов или нынешних студентов. Врачи с большим опытом и широкой практикой слишком востребованы и заняты, чтобы заниматься языками.

© Дитрих Штиглиц

специально для информагентства

«МЕДИЦИНСКИЙ ЭКСПРЕСС»

МЕДИЦИНА ЧАСТНАЯ И ГОСУДАРСТВЕННАЯ ГЛАЗАМИ ОБЫВАТЕЛЯ

Советская медицина уже давно стала всего лишь воспоминанием, хотя душу многим нашим гражданам и греет память о тех временах, когда легально платить за лечение из медиков можно было только стоматологам. В нынешней России каждый желающий с дипломом доктора вправе устроиться на соответствующую должность как в государственную, так и в частную клинику. При этом попросят у него, вероятнее всего, только диплом об окончании медвуза и сертификат специалиста. Частым вопросом от пациента в этой ситуации становится такой: «А как мне узнать, что этот врач действительно грамотный специалист?» Действительно, зачастую получить заранее такую информацию невозможно. Частично помогает ориентация на такие классические показатели как стаж, категория, ученая степень. Хотя последнее время и их значение теряется. А работать на платной основе хотят многие врачи, независимо от квалификации. Вот и ностальгируют российские пациенты по понятным и близким сердцу принципам работы советской медицины.
Я, будучи обывателем и профаном, совершенно далёким от медицины, попытался разобраться где же на Руси лечиться хорошо: у доктора государева или в частной клинике.

Где лечиться дешевле?

Не секрет, что медицинские услуги, которые мы называем зачастую в обиходе «бесплатными» и привыкли получать в государственных поликлиниках и больницах по предъявлению полиса обязательного медицинского страхования, в действительности оплачиваются налогоплательщиками. Стоит сказать, что в ходе лечения пациент иногда бывает вынужден заплатить врачу лично, а также приобрести все лекарства и средства ухода, которые ему порекомендует врач. Целый список лабораторных исследований проводится только за деньги. Оплата мимо кассы также позволяет избежать очереди на УЗИ, к примеру. При этом «индивидуальная благодарность» стоит несколько меньше, чем заявлено в прейскуранте частного заведения, а потому наши граждане с удовольствием эту порочную систему подпитывают. Кроме того, нередко бывает, что человек нуждается в консультации, но для посещения поликлиники потребуется пропустить целый рабочий день (учитывая очередь и дорогу). Иногда выгоднее пойти на прием в свободное от работы время, пусть и заплатив некоторую сумму. С другой стороны, частная клиника заинтересована в доходе, а значит, в ваших обследованиях и болезнях.

Индивидуально или конвейером?

Неопытному ходоку по клиникам может показаться, что доктора бюджетных учреждений не хотят уделить пациенту столько времени, сколько требуется для добросовестного лечения. При этом коммерческие заведения мотивируют своих специалистов таким образом, что прием проводится обстоятельно и качественно. Однако это лишь поверхностное представление. Проблема в том, что на визит в государственной клинике по стандарту отводится от 7 до 12 минут в зависимости от специализации врача¹. А позвонишь в любую частную – предлагают получасовой интервал. С другой стороны, понятно, что полчаса приема вовсе не гарантируют полчаса работы, от некоторых специалистов и за 7 минут пользы больше оказывается. Другое дело, что иногда физически невозможно уложиться в отведенные минутки. А спешка и негласное², а иногда и озвученное, недовольство врача помогают нам не задержаться в этот раз и по возможности не прийти в следующий. Оклад врача в госучреждении предполагает план по числу посетителей, что само по себе противоречит здравому смыслу. Но ведь и частные клиники заинтересованы в большем потоке!

Взвесим «ЗА» и «ПРОТИВ».

Преимущества частной медицины		Достоинства государственной медицины
1	В большинстве случаев хорошее техническое оснащение и уважительное отношение к визитеру или стационарному больному. Скорее всего, вы не будете унижены, от вас не отмахнутся. За деньги, разумеется.	1	За лечение и диагностику в поликлиниках и больницах мы уже заплатили своими налогами, поэтому в большинстве случаев помощь будет действительно «бесплатной».
2	Бережное отношение ко времени: быстрая запись, звонки с напоминанием о предстоящем посещении доктора, очередь возникает очень редко.	2	Здесь вас вряд ли будут сознательно лечить от того, чем вы на самом деле не больны.
3	Просторные и чистые помещения, бахилы, салфетки, свои шприцы. Не нужно заранее ничего покупать или приносить с собой. Это мелочи, но порой очень досадные.	3	Многие врачи подолгу работают на своих местах, поэтому узнать, какова их профессиональная репутация, не так сложно.
4	Платные заведения стараются объединить под одной крышей докторов разных специальностей, здесь же без томительных очередей забираются анализы.	4	При необходимости и большом желании на бюджетного врача можно легко «найти управу».
5	Время работы позволяет посетить врача вечером или в выходной.	5	Не отказываются от нефинансируемых случаев, предлагая пациентам альтернативу за деньги (официально, разумеется).
6	Возможность конфиденциального приема.	6	В кабинете стоматолога-хирурга окажется именно такой врач, а не решивший его выручить ортодонт (в платных клиниках случаи подобной «взаимопомощи» довольно частые).
7	Лечат всех независимо от гражданства и места фактического проживания.
8	Результаты обследований и другие бумаги выдаются на руки.

Что в остатке?

Очевидно, что в первую очередь на каждого из нас влияет не столько организация здравоохранительной системы России, сколько уровень профессионального обучения и повышения квалификации докторов. Логично предположить, что выпускник с рядами троек в дипломе к работе допущен будет, только вот качество услуг населению вряд ли изменится, если из бюджетного места он попадет в уютный кабинет коммерческой клиники. Охрана здоровья, существовавшая долгие годы в СССР, была разрушена в годы «перестройки». Начатая тогда же реформа здравоохранения забуксовала в самом начале. Неадекватность существующей системы очевидна для каждого, а особенно болезненна для тех, кто вынужден к ней обращаться почти ежедневно — инвалидов, пенсионеров, а также тяжелобольных людей. Старое в России разрушили. Новое пока не удосужились построить. При этом оказываемые на платной основе услуги частной медицины пока не гарантируют ответственного лечения. Вот и выходит, что надо бегать, пока здоров...

© Дитрих Штиглиц
журналист

1Исключая стоматологический кабинет, но и там предполагается скоростное лечение

2Например, у уролога.

МЕДИЦИНА АДЫГЕИ ИЗГОЛОДАЛАСЬ ПО НОВЫМ КАДРАМ

Нехватка кадров, пожалуй, одна из основных проблем медицинских учреждений страны, причем, актуальна она, как для города, так и для сельской местности. В системе здравоохранения Адыгеи сегодня работают около 10 тысяч человек, из них более 1,5 тысяч — врачей, более 4 тысяч человек среднего и младшего медицинского персонала. Всего республика нуждается сегодня, как минимум в 500 специалистах. Особенно остро проблема стоит в Гиагинском, Шовгеновском и Красногвардейском районах Адыгеи. На решение проблемы в глубинке направлена федеральная программа «Земский доктор», в рамках которой молодым врачам выделяют 1 миллион рублей и предлагают купить жильё. Обязательным условием, при этом, является документальное подтверждение проработать в сельской местности не менее 5 лет. Станет ли медицина в глубинке от этого доступней, и сократятся ли очереди в сельских поликлиниках? Что ждет горожан, откуда в массовом порядке уже начался отток молодых врачей?

История первая

За плечами 25-летнего врача — невролога Аиды Шаковой Кубанский мединститут, интернатура в краевой больнице и год работы в майкопской городской. Сегодня она уже почти год штатный специалист центральной больницы Красногвардейского района Адыгеи. У неё достаточная нагрузка, благодарные пациенты и постоянное место работы, как минимум на ближайшие пять лет. О программе «Земский доктор» Аида узнала случайно, Красногвардейскую ЦРБ выбрала осознанно. Хорошая больница, большой район, достаточная плотность населения. В марте на полученный от государства миллион купила в районе жильё, администрация помогла устроить ребенка в местный детский садик, в новом коллективе приняли и поддержали. Тот же ежедневный обход пациентов, истории болезни, назначения и рекомендации.

— Какая разница, где работать, главное, чтоб пациенты были и наша помощь нужна была. А районам, наоборот нужно помогать, так как в глубинках совсем плохо со специалистами, — рассуждает молодой врач — невролог Красногвардейской ЦРБ, — я люблю свою работу и уже успела полюбить этот район.

История вторая

В профессиональной практике Асиет Баровой 4 года работы в Краснодаре. Сама родом из Красногвардейского района, узнав о программе, врач скорой помощи, не раздумывая, поменяла городскую жизнь на сельскую, и вернулась домой. Вместо пробок мегаполиса — протяженность населенных пунктов большого района, да миллион рублей, на которые 28 — летний специалист с опытом работы и приобрела свое первое в жизни жильё. Те же больные, те же вызовы — та же работа.

— Конечно, на эти деньги не купишь шикарный дом, но программа очень хороша для молодых специалистов, так как купить жильё не так-то просто. Отработать 5 лет — это не такая уж большая плата за такую возможность. И уезжать я не собираюсь, меня все устраивает, — говорит Ася.

В режиме ожидания

Впрочем, возвращаться в город, ни Ася, ни Аида через пять лет не собираются, во всяком случае, пока. Таких, как они в Красногвардейской больнице сегодня уже 6 человек, с января 2012 сюда пришли 2 хирурга, 2 невролога, терапевт и врач «скорой». Каждый врач здесь, в буквальном смысле на вес золота. Совсем недавно укомплектованность была менее, чем наполовину, 70% коллектива — пенсионеры. «С действием программы ситуация немного улучшилась, — говорит главврач Красногвардейской ЦРБ Эдуард Тхитлянов, — но приёмы до сих пор перекрываем за счет совместителей, интернов и дополнительных нагрузок имеющихся специалистов»

— Лор у меня есть, но нужен ещё, как минимум один, окулист необходим, как воздух, и 5 терапевтов, просто край, как нужны. Это то, что сегодня «горит»! Конечно, смотрим на опыт работы, но мы готовы принять, даже если его нет. Штат позволяет, а научиться всегда можно, у нас есть опытные специалисты, которые обязательно помогут на первых порах. — Говорит Эдуард Алиевич. — Минусы программы, на мой взгляд, в краткосрочности её действия и возрастных ограничениях. Мы рады бы принять городских специалистов, но «сельский миллион» положен только докторам до 35 лет. Но это уже издержки. Сегодня мы ждем специалистов из Армавира и даже из Питера звонили! Ждем…..

За два года в рамках программы модернизации здравоохранения в Красногвардейской районной больнице на капремонт и закупку нового оборудования потратят 96 млн рублей. Уже в июне откроется отреставрированное педиатрическое отделение, готовятся к ремонту и другие. Некоторые здания ещё дореволюционной постройки, а потому принимаемые меры более, чем своевременны, но кадровая проблема сегодня, все же, на первом месте….

Обратная сторона

Обучить, помочь, главное — принять на работу сегодня готовы во многих муниципальных образованиях республики. Всего по федеральной программе «Земский доктор» «за миллионом» в сельскую местность Адыгеи отправились уже почти 40 человек, вот только проблема в том, что едут они, в большинстве своем из тех же городов, увеличивая тем самым очереди в других поликлиниках. В некоторых майкопских медучреждениях, чтоб попасть к нужному специалисту, очередь за талоном на приём приходится занимать с 5-6 часов утра!!!!

— Я стараюсь вообще не ходить в поликлинику, только в крайнем случае. С кем я сталкиваюсь — окулист и невролог, к ним всегда очередь, надо приходить заранее брать талончик и настраиваться морально заранее, ведь здесь придется провести весь день, — сетует пациентка майкопской городской поликлиники № 3 Татьяна Давыдович.

— Да, да, это правда, я вот уже два часа сижу в процедурный кабинет. У нас везде огромные очереди, не верится, что когда-то их не будет. Печально, но мы к ним уже привыкли, — подхватывает пациентка той же поликлиники и соседка по аналогичной очереди Дина Сухенко.

Проблемы с кадрами в городских медучреждениях не новы, они актуальны везде, во всех регионах страны. Но с началом действия программы по оснащению специалистами села, вопрос встал ребром. Третья майкопская поликлиника, к примеру, обслуживает 24 тысячи населения республиканской столицы, более половины пациентов пенсионеров. Кардиолог, окулист — совместители, терапевт — вообще исчезающий вид, попасть к нему сегодня сродни подвигу, решиться на который в силу возраста и того же здоровья, готовы далеко не все.

— По штату у нас 14 участковых терапевтов. Сейчас трое уехали в село, 4 в дородовом отпуске, осталось 7 специалистов, они не в состоянии просто выполнить такую нагрузку. Задачи программы понятны, но хотелось бы, чтобы в связи с этой программой обратили внимание и на город. Ведь в помощи одинаково нуждаются и городские и сельские жители и предоставляться она должна одинаково качественно, — говорит заместитель главного врача МБУС «Майкопская городская поликлиника № 3» Татьяна Цеева, очень надеемся, что эта ситуация как-то изменится и в нашу пользу, ведь уходят самые востребованные, самые ценные специалисты.

Всеобщая доступность

Предоставление качественной медицинской помощи — главный лозунг модернизации системы здравоохранения России. «Кадровый голод — проблема известная, но решаемая», — говорят в Минздраве. В 2008 году, к примеру, в Адыгее укомплектованность старшим медперсоналом была — 59%, на 1 января 2012 составила 66%. 7 пунктов рост небольшой, но и это хорошо, — уверяют в профильном министерстве. С 2008 года в Адыгее действует республиканская целевая программа «Медицинские кадры здравоохранения», аналогичная планируется с 2013 по 2020 годы.

— В первую очередь поддерживаться социально будут специалисты мало укомплектованных ЛПУ, так где ситуация близка к критичной. Городская инфекционная больница, республиканский тубдиспансер и другие, — говорит начальник отдела кадрового и правового обеспечения Министерства Здравоохранения Республики Адыгея Руслан Шовгенов, — это должно стать одним из вариантов решения «перекочевывания» врачей в сельскую местность.

Что касается федеральной программы «Земский доктор», то её действие заканчивается в конце года, то есть менее чем через месяц. Работать в село за это время пришли уже почти 40 молодых специалистов, республиканский Минздрав готовит заявку ещё на ₱50 млн, предусмотренных федеральным центром для жилищных выплат. Осенью медицинские учреждения республики, по прогнозам минздрава, пополнят несколько десятков молодых специалистов — выпускники мединститутов, студенты, обучавшиеся по целевым направлениям и, конечно те, кто выберет наш регион по действующей пока «миллионной программе». Делать прогнозы, когда полностью решится кадровая проблема в больницах и поликлиниках Адыгеи пока никто не берётся, но надежда на то, что ситуация изменится в лучшую сторону все же есть. По крайней мере, в этом настойчиво пытается убедить измученное в очередях население республиканский Минздрав.

© Дитрих Штиглиц

Майкоп, Адыгея

специально для информагентства

«Медицинский экспересс»

СТУДЕНТ-МЕДИК: ВЫПУСКНИКИ РОССИЙСКИХ МЕДВУЗОВ НЕ СПОСОБНЫ РАБОТАТЬ В МЕДИЦИНЕ

Я студент Медицинского Университета и мне хотелось бы затронуть очень важную проблему, касающуюся качества медицинского образования и поднять те проблемы, с которыми я неоднократно сталкивался в течение 6 лет моей учебы. Остроту данной проблемы доказывает следующая статистическая выкладка: по неофициальным данным более половины выпускников Медицинских Вузов не остаются работать в практической медицине. И проблема не только в заработной плате (будучи абитуриентами, молодые люди знали куда шли), а проблема качества образования, большая часть сегодняшних выпускников российских медвузов просто не способна работать в медицине.

Предлагаю начать с самого начала, а именно с поступления в Медицинский Университет. Большинство бюджетных мест занято Целевыми направлениями, которое предполагает возвращение студента после окончание университета в тот район, в котором оно было получено. Но договор составлен так, что, любой здравомыслящий человек, прочитав его, понимает, что «он никому ничего не должен», и для того чтобы не возвращаться на работу в свой район, ему достаточно сказать после учебы что он не хочет. А при этом поступление по направлению дает практически 100% шансы на поступление (достаточно сдать ЕГЭ без двоек). Соответственно для того чтобы поступить в медицинский университет не обязательно хорошо учится и сдать экзамены на отлично, просто достаточно вовремя «почесаться» и достать это заветное направление. И возникает закономерный вопрос к нашему МинЗдраву, если это программа не работает, и молодые специалисты все равно не едут работать в село, зачем запихивать в университет тех лиц, которые не способны там учиться?

Прошла пора экзаменов и недавние абитуриенты, переходят порог Медицинского Университета, надевают белый халат, и уже в качестве студентов начинают учебу. Но при этом мы помним, что большая часть из них поступила не по знаниями, а по «проходному билету» в виде направления, и, набирая таких студентов, ВУЗ уже загоняет себя в жесткие рамки. Так как изначально низкий уровень новых студентов вынуждает их снижать требования на экзаменах, парах, лекциях. Это снижение требований расхолаживает остальную часть студентов. Что в конечном итоге приводит к удручающим последствиям.

Другой проблемой является отсутствие должной практики. Студенты практически не имеют доступа к трупному материалу на анатомии. Опыты на кафедре физиологии проводятся только в виде демонстраций. Доступ студента к больным значительно осложнен, пациенты всеми силами препятствуют общению со студентами. Доступ в операционную для студентов практически всегда закрыт. Выполнение каких либо медицинских манипуляций студентам не доступно, включая банальные в/м и в/в инъекции. Как можно научиться чему то, если даже интернам и ординаторам проблематично принять участие в операции, хотя бы в качестве ассистента, а большинство студентов к 6 курсу ни разу не выполняли в/в инъекций.

Следующей проблемой является дефицит кадрового состава преподавателей, особенно на базовых предметах (анатомия, гистология, физиология и др.) то есть тех, где невозможно совмещение с врачебной деятельностью. Остаются только преподаватели старой школы и закалки, средний возраст которых старше пенсионного, за что им отдельный низкий поклон, и благодарность. А что будет через 5-10 лет, когда они уйдут?

В этой статье освещены далеко не все проблемы, а только самые важные и острые, и отсутствие каких-либо внятных решений правительства в этом направлении в ближайшее время, приведет к окончательному краху системы медицинского образования в Российской Федерации.

© Юрий Ткачёв

студент медицинского университета

Краснодар, Кубань

СЕЛЬСКИХ ВРАЧЕЙ ОБЯЖУТ ДЕЖУРИТЬ ДОМА КРУГЛОСУТОЧНО

Очередная инициатива Министерства Здравоохранения России коснулась организации труда докторов в сельской местности. Обеспокоенные риском для здоровья граждан, которым требуется экстренная медицинская помощь вне рабочего графика врачей, сотрудники ведомства предложили внести изменения в Трудовой кодекс России и обязать медработников к дежурствам на дому.

Сейчас врач распоряжается свободным временем самостоятельно, поэтому может выехать за пределы села или поселка городского типа, никого не поставив в известность. Но домашнее дежурство зафиксирует его местопребывание, обеспечив доступность квалифицированной медицинской помощи людям, которые за ней обратятся.

Кроме того, Минздрав озвучил и схему оплаты такого рода врачебной занятости. Глава ведомства Вероника Скворцова пояснила, что в часы нахождения дома сельский врач может использовать время для решения собственных бытовых вопросов, и, по большому счету, прямые должностные обязанности не выполняет. Потому и оплата труда будет происходить из расчета половины рабочего часа за каждый час надомного дежурства.

Сообщается, что данный законопроект уже согласован с другими министерствами и скоро планируется его рассмотрение в Государственной Думе.

От себя добавлю. Подобная практика существует во многих странах мира, в том числе и в Греции. Так, например, я будучи сельским врачом в одной из деревень в Центральной Македонии каждый день с 9.00 до 14.00 я веду амбулаторный приём, на который приходят в зависимости от погоды от 10 до 40 человек. С 14.00 начинается мое «ежедневное ургентное дежурство», которое заканчивается следующим утром. За то, что больные могут выдернуть меня из кровати, мне доплачивают €500.

© Ανδρέας Χίλαρι

сельский врач,

Центральная Македония

НЕЧЕСТИВЫЙ ПЕРЕКРЁСТОК, ИЛИ ВЫВЕРТЫ «БРЯНСКОЙ ГУБЕРНИИ»

В самом начале своей медицинской карьеры я посвятил себя одной из самых молодых и перспективных специальностей современной медицины — психиатрии. Работая в сельской больнице, мне зачастую приходилось работать с пациентами, имеющими хронический характер психической патологии. Встречались люди с глубоким нарушением мышления, понять которых было практически невозможно, но было несколько случаев такого «кристаллизованного бреда» (коллеги поймут), что зачастую, люди, не знающие о болезни человека, проникались его суждениями и теориями. Однако стоило провести немного больше времени с пациентом и задать соответствующие вопросы, как всё становилось на свои места. Иногда эти люди были одержимы идеей писательства, и на свет появлялись «шедевры», которые дальше личного хранилища доктора не уходили.

Что же, прочитав статью о нашем митинге в «Перекрёстке» я вначале хохотал так, что моему другу, читавшему статью вслух, пришлось уговаривать меня остановить автомобиль. Дочитав статью до конца, я понял, что совершаю этическую ошибку. Здесь смех неуместен, здесь необходима помощь и поддержка человеку, потерявшему нравственный ориентир, ведь доктор обязан помочь даже тогда, когда пациент отборно матерится и поливает пришедшего на помощь грязью.

Само название периодического издания «ПЕРЕКРЁСТОК» для эрудированного человека показывает, что издатели не очень заботятся о репутации газеты. Повторюсь: в начале карьеры я занимался психиатрией, и поэтому мой кругозор должен был быть кладовой нужных и ненужных знаний, дабы отличить правду от вымысла. Так вот некоторые из пациентов, склонных к «мистическому мышлению», считали перекрёсток сосредоточением вредоносных, нечистых сил. На перекрестках выполнялись колдовские ритуалы. Это было место захоронения самоубийц, сборище демонов и ведьм. Во многих культурах перекресток — место встречи с трансцендентными силами (богами, духами, мертвыми). Символизм перекрестка связан с символизмом двери, перехода из старого к новому, от посюстороннего к потустороннему. Вот и в Брянске появился перекрёсток, из которого лезет нечисть всех мастей и размеров.

Теперь по существу вопроса. Заведомо искажая информацию о прошедшем митинге и «передаче телекомпании «Брянская губерния», запись которой состоялась 15 ноября» автор статьи пытается оскорбить тех людей, что пришли поддержать нас на митинг 17 ноября. В чём оскорбление? Да вот, например, в этой фразе: «Думается, Афонин и Куприянов как дипломированные специалисты найдут медицинское определение для характеристики состояния людей, которые «хотят кричать» на улице и не хотят говорить спокойно в помещении. Думается, самое мягкое — это «психоз»». То есть все пришедшие на митинг находятся в состоянии психоза? Для человека, не имеющего отношения к медицине, г-ну Ивану ПАВЛОВСКОМУ, следует, как минимум, извиниться!

Движемся далее. А, собственно, где ПОЛНАЯ версия той интересной передачи, на которой мы с Дмитрием Станиславовичем присутствовали? Мы действительно записались на канале «Брянская Губерния», но то, что выдано в эфир и «процитировано» в «перекрёстке», простите, иначе как «Вольным изложением древних сказок народов Атлантиды» не назовёшь. Не хочу останавливаться на каждой инсинуации отдельно, но скажу, что в случае ПОЛНОГО показа данной передачи, стыдно станет не только «перекрёстку», но и людям, заказавшим им эту статью и передачу. Искренне жаль коллег Пёхова и Силенка, ими решили заткнуть информационную брешь, но объяснили, что «потрошить» придётся не просто своих подчинённых, а людей, имеющих свою твёрдую и доказательную позицию. Начали они напористо и, что называется «с нахрапом», но по мере того как им были заданы конкретные вопросы, выяснилось, что они не только не владеют цифрами, но и не имеют общей позиции. Так, на вопрос о молодых кадрах, которые вскоре как из рога изобилия (по мнению департамента), посыплются в сельские ЛПУ и ФАПы Брянской области, Силенок сказал, что это будут молодые врачи, сразу после интернатуры! Я спросил, а кто, собственно, будет «на селе» передавать опыт/поддерживать молодого врача, и не станет ли это личной трагедией молодого доктора и его пациентов? На, что мне сразу был дан ответ, что в село подтянутся и врачи из города! «Как, вы считаете, что в Брянске так много специалистов, что их нужно переселять на село?», — спросил я. Пёхов, в попытке исправить ситуацию, стал перебивать Селенка, а тот, в свою очередь, Пёхова. В общем, если эфир «Брянской губернии» от 15-го ноября покажут в ПОЛНОМ варианте, нас ожидает незабываемое зрелище. Впрочем, мы с Дмитрием Станиславовичем будем добиваться представления всего материала через суд.

Касательно другой гнусной инсинуации, относительно предложенного нам руководства некоей больницы Брянска, от которого мы отказались, хочется отметить особо. Действительно, встреча с Владимиром Николаевичем Дорощенко состоялась 7 июня 2012 года у него в кабинете, мы много дискутировали, спорили и размышляли о Брянском здравоохранении. Я изменил своё мнение о нём на более позитивное, выяснилось, что этот человек (Дорощенко В.Н.) умеет слушать, выделять основное и отстаивать свою точку зрения, не прибегая к агрессивному диалогу. В конце встречи нам было сделано «предложение, от которого нельзя отказаться»: нам предложили должности главного врача Мглинской психиатрической больницы и его заместителя но…..если мы отменим митинг. Иначе, сказал Владимир Николаевич, «двери перед вами закроются». Мы взяли сутки на размышление…и не зря. Выяснилось, что вскоре Мглинская психиатрическая больница должна быть….закрыта. Мы отказались, а через две недели больницу реформировали в психиатрическое отделение Мглинской ЦРБ. «Не верь Данайцам, дары приносящим!», — как это актуально...

Хочется напомнить, что на митинг мы собирали тех людей, кому не страшно заявить о проблемах в здравоохранении области. Это, прежде всего, пациенты и их родственники. На медиков мы особо не рассчитывали, потому что понимаем, как на них давит руководство. И всё же смелые люди пришли! И «горстка народа», как пишет «перекресток», составила более 150-ти человек! И люди говорили ПРАВДУ! От себя лично! Ту самую правду, которую, как известно, как шило, не утаить в мешке, и не заклеить липким пластырным перекрестком. Медики, присутствовавшие на митинге, говорили о невыносимых условиях труда, о низких зарплатах, о катастрофическом кадровом голоде и перегрузках. Снова, как и на прежнем митинге, буквально извинялись перед гражданами Брянска, что скоро в таких условиях просто не смогут спасать! Про это, естественно, в «перекрёстке» — ни слова! Про дефицит врачей чуть ли не вполовину, — также, ни слова. Только переход на личности, выдёргивание слов из контекста, прямая ложь.

«Брянской губернии» (произносите с фрикативным ГЭ), желаю вырасти из профессионального инфантилизма, когда изображению в учебнике хочется что-то пририсовать от себя.

В заключении хочу снова процитировать «любимый» «перекрёсток»:

«Куприянов: «Уже меняется, нам идут навстречу, что нас пригласили (на телепередачу). Спасибо вам огромное. Мы провели первый митинг. Вы не осветили, даже не пригласили (выделено нами. — Ред.). Доктор на селе. Кто на селе им поможет и поддержит. Значит, из города ушли в село. А сколько всего не хватает врачей. У нас есть данные от департамента по здравоохранению». — Эта «цитата» меня особенно развеселила!!!! Нет, реально, г-н Павловский, вы считаете, что, нахватав различных фраз из моего диалога с Пёховым, вам удастся выставить меня умственно отсталым?))))) Честно, я завидую вашему непрофессионализму, это же надо так уметь идти в разрез со своей профессиональной совестью! Конечно, у вас нет ярко выраженной психической патологии, но вот ваш нравственный дискурс…. Как доктор, я прощаю Вам некомпетентность в вопросах здравоохранения. Я прощаю Вам оскорбительный характер вашей статьи, ведь я доктор, представитель самой гуманной в Мире профессии.

P.S.: Отдельно благодарю г-на Павловского за рекламу нашего движения «Вместе — за достойную медицину!». Благодаря Вашим стараниям, нас уже 106 человека.

С уважением,

Александр Куприянов,

врач-психотерапевт.

© Перепечатка с сайта

«Вместе — за достойную медицину!»

ЦЕНА МОЛЧАНИЯ

Под таким заголовком в социальной сети «Одноклассники.ру» появилось возвание к медицинским работникам и пациентам России. Приводим его текст без редактирования и без какого-либо комментария.

Пока молчат медицинские работники

Речь пойдет о работниках станций скорой помощи, за пример взята станция СП города Иваново. О чем же молчат эти люди?

Молчат они о своей несчастливой доле — быть медиком в России. Уже пол-страны знает, что работники скорой за свой, как оказалось неблагодарный, труд получают такие крохи, что не могут позволить себе чего-то большее потребительской корзины и оплаты ЖКХ. О том молчат, что огромный объем работы выполняют они совершенно бесплатно, не смотря ни на какие коллективные договора, трудовые кодексы и прочее. Ведь норма выполнения вызовов в сутки одной бригадой скорой помощи 9,0 вызова в среднем, выполняется 14,9 вызова — это по официальным данным — по факту до 25 вызовов, особенно в период эпидемии. То есть, до 10 вызовов выполняется абсолютно бесплатно, а не как положено — за сверхурочные двойная оплата, потому что ни интенсивность ни напряженность на итоговую сумму зарплаты за месяц не влияют. Кроме того, существенная часть вызовов в статистический отдел просто не отправляется — руководители говорят, что перевозки и повторные вызовы не оплачиваются. Вот так — работа выполняется, а оплаты нет. И этому есть свое название — сверхэксплуатация. И дальше так будет, потому что молчат.

Молчат они и о правовом нигилизме начальников (возможно, в силу правовой безграмотности). «Начальник всегда прав» — психология раба, подавившая волю. А потому работают на нескольких должностях сразу: сегодня за медсестру, завтра за диспетчера, а послезавтра — за врача. Так решается вопрос отсутствия кадров. И плевать, что работник не имеет соответствующего опыта или даже квалификации. Плевать и на пациентов...

Пока молчат пациенты

Молчат они о своей несчастливой доле — быть пациентом в РФ. Уже вся страна знает о нормативе приезда на вызов — 20 минут в пределах черты города. В реальности до 4х часов! Боль в груди? Ну ладно, будет вам фельдшерская бригада с полурабочим кардиографом и в полусоставе (а то и одного прислать могут). Пропустит инфаркт — накажем. Онемели конечности с одной стороны в 30 лет? Ждите — все бригады на линии. Все равно пациенты не знают, что «терапевтическое окно» при инсульте составляет всего 2 часа. То есть существует 2 часа, чтобы не стать инвалидом.

И будут молчать, потому как весь гнев свой праведный и все негодование уже выплеснули на приехавших сотрудников, на них же настрочили жалобы. И пациентам плевать на то, что нет на скорой людей, нет и должного количества бригад. Плевать на то, что все приказы, нормативы, правовые акты по организации работы станции руководителями и коррумпированными чиновниками давно попраны. Плевать и на медработников...

Профсоюз «Защита» работников Скорой помоши

г. Иваново

РОССИЙСКАЯ МЕДИЦИНА КАТАСТРОФ НА ГРАНИ КАТАСТРОФЫ

Некоторое время назад врач Дмитрий Савченко рассказал в своем блоге, как обстоят дела в подмосковном Центре медицины катастроф¹. Вокруг записи, эмоциональной и страшной, разгорелся скандал. Наш корреспондент решил разобраться, как на самом деле обстоят дела в службе, чья работа — спасать жертв катастроф.

«Государству всё по х...»

Чтобы понять, что такое служба медицины катастроф, представьте себе ситуацию: в каком-нибудь регионе, не дай бог, случается крупная катастрофа. Есть погибшие и много пострадавших с тяжелыми травмами. На место трагедии выезжают все службы: пожарные, которые тушат огонь, спасатели, которые занимаются эвакуацией, врачи скорой помощи, которые оказывают медицинскую помощь и развозят пострадавших по больницам.

Чтобы как можно больше людей получили помощь и выжили, не должно быть суматохи и путаницы. Именно это ложится на плечи службы экстренной медицинской помощи. Ее сотрудники первыми прибывают на место трагедии, сортируют пострадавших по степени тяжести, оказывают экстренную помощь, распределяют по машинам и решают, кого и в какую больницу везти.

Реанимобиль службы медицины катастроф в потоке машин можно опознать по желтому кузову с красной полосой. В любой бригаде, которая выезжает на таком автомобиле, обязательно есть опытный врач-анестезиолог-реаниматолог и специальное реанимационное оборудование.

Служба медицины катастроф выезжает и на крупные дорожные аварии, где есть пострадавшие на грани жизни и смерти. Их вызывают другие экстренные службы, например ГИБДД. Практически в любом российском регионе есть свое подразделение медицины катастроф. Но они в тени, и многие впервые узнали о такой службе из блога врача домодедовской бригады Дмитрия Савченко, где в конце октября появилась запись «Об экстренных службах с эмоциями и матом».

«С эмоциями и матом» врач-блоггер рассказал о том, что дела Центра медицины катастроф Московской области настолько плохи, что нечем, например, обезболивать тяжелых пациентов. Для этого нужны наркотические препараты, а Госнаркоконтроль требует, чтобы помещения, где они хранятся, были оборудованы решетками, сигнализацией и сейфами. Ничего из этого у центра тоже нет, потому что нет своих помещений — бригады скитаются по чужим углам.

Савченко рассказал, как медики покупают на свои деньги горючее, как чинят старые машины, которые постоянно ломаются, как умудряются работать без радиосвязи и нормального оборудования.

Д. Савченко, в частности пишет:

«Сойдутся завтра «в лоб» пара автобусов на трассе или самолет на город нае… И еб… как хотите. Москва, конечно, на помощь прибудет. Но на это еще и время потребуется. Как на это смотрит товарищ Шойгу²? В недавнем прошлом министр МЧС, бл...».

Запись вызвала бурные дискуссии в Интернете и переполох в кабинетах. Кто-то посчитал, что Д. Савченко истерит в попытке привлечь к себе внимание. Большинство читателей, представив себя на месте пассажиров упомянутых доктором автобусов, впечатлились и согласились: творится нечто ужасное, и государству, как выразился наш коллега, «всё по х...».

«Проблемы никакой нет»

Директор подмосковного Центра медицины катастроф Игорь Макаров в интервью журналу «Собеседник» описанные Дмитрием Савченко ужасы отрицает. Он как раз поддерживает тех, кто обвинил Савченко в самопиаре: мол, захотелось человеку славы Навального, вот и придумал страшилку.

Игорь Макаров:

У Савченко завышенная самооценка. Молодой 39-летний врач, неплохой специалист, продвинутый. Мы от него такого не ожидали.

Мы сидим в маленьком кабинете, на стенах — грамоты, смотрят друг на друга Владимир Путин и Сергей Шойгу³. Директор и две бригады занимают часть здания морга Московского областного научно-исследовательского клинического института им. Владимирского⁴. И. Макаров признает, что таких наркотиков, как морфин, у медиков действительно нет, но есть другие средства и «проблемы никакой нет». Как и нет ничего страшного в том, что бригады не располагают своими помещениями — все равно ведь все время на выездах, так что комнаты для отдыха хватает.

Всего по области работают 14 бригад экстренной медицинской помощи, и у всех примерно одинаковые условия работы. Горючее есть, оборудование тоже, радиосвязь и даже новые реанимобили, которые не нужно чинить, по словам директора, имеются. А если Д. Савченко и чинил реанимационный «Фиат Дукато» за свои деньги, так затраты ему потом по накладной компенсировали.

И. Макаров возмущается:

И пациента он не интубировал без обезболивания. Как вообще можно было написать за всех, что служба не справляется?! Спросите наших врачей, что они по поводу этой заметки думают.

«Правильно все Дима написал»

Подольская бригада, которая оказалась втянутой в скандал вместе с домодедовской, где работает Дмитрий Савченко, раньше ютилась в местной больнице. Недавно там затеяли ремонт, и врачей попросили, сейчас они занимают две комнаты в том же здании, где базируются спасатели.

Врач-анестезиолог подольской бригады, попросивший не упоминать его имени, признался:

Только бы за нами это помещение закрепили, надоело мотаться.

С заметкой Савченко подольские коллеги не согласны — мол, «это он загнул», однако не отрицают, что в главном коллега все же прав — с помещениями нужно что-то решать, да и тот же морфин лишним в работе не будет.

Анестезиолог объясняет:

Есть другие препараты. Вместо одной ампулы мы вкалываем пять, но обезболивающий эффект такой же.

Увы, в экстренной ситуации пять ампул — это время. В Институте травматологии им. Приорова⁵ утверждают: когда счет идет на секунды, важно, какой именно препарат используется при анестезии — врачу некогда вкалывать по пять ампул или готовить коктейль из препаратов, а при некоторых видах травм помогает только морфин.

В той же бригаде, где работает Савченко, опять же на условиях анонимности, рассказали нам:

Да вам никто не признается, что на самом деле у нас происходит. Кому захочется перед начальством подставляться? Вы даже не представляете, что у нас после этого письма началось!

Мы стоим у входа в банк «Сунжа» на окраине домодедовского поселка Востряково. Три года назад домодедовскую бригаду тоже выселили из поликлиники. Тогда местный предприниматель предоставил им помещение, он же заправлял бензином машины. 25 метров крыши над головой у медиков есть, а вот прав на эти метры — никаких, значит, поставить решетки и сигнализацию они не могут, наркотики не получат и в любой момент снова рискуют оказаться на улице.

Вот вы когда лечение бесплатное получаете в больнице, оно какое? Никакое! А от нас-то вы чего хотите?! Правильно все Дима написал. Я бы еще к этому добавил, что мы, чтобы получить допуск к наркотическим препаратам, должны заплатить за две справки 500 рублей.

Сам Дмитрий объяснять что-либо отказался, коротко признался по телефону:

Я свои слова подтверждаю. Но смысла обсуждать их не вижу.

Все это, конечно, не означает, что Д. Савченко — сетевой балабол, каким его пытается представить руководство. Кстати, «несознательный» врач-блоггер несколько раз в неделю по своей инициативе проводит для спасателей занятия по оказанию первой помощи.

По большому счету «эмоции и мат» врача Дмитрия Савченко — первая попытка обратить внимание на больную в буквальном смысле проблему и обычных людей, и чиновников от медицины. Все мы ездим по дорогам и летаем самолетами, и чрезвычайные ситуации хоть и редко, но все-таки, к сожалению, случаются.

Будет ли кому и чем нас спасать?

На местах

Чем дальше от Москвы, тем хуже?

Попытки выяснить, как обстоят дела у медицины катастроф в других регионах, поводов для оптимизма не добавили — скорее наоборот.

Елена Захарова, оперативный дежурный томского Центра медицины катастроф, рассказывает:

На выездах мы практически не бываем — это делает скорая. Занимаемся сбором и передачей информации о ЧС. На три специалиста четыре начальника. Какие-то деньги выделяются на препараты, которые не используются и по окончании срока годности сжигаются. Из связи только телефон и Интернет, очень медленный.

Томские медики обращались в областной департамент здравоохранения, но там не понимают, зачем вообще нужна медицина катастроф.

Игорь Поливаный, анестезиолог-реаниматолог из Архангельска, также рассказал нам:

Такая ситуация во многих регионах. Чем дальше от Москвы, тем хуже. Получше в таких крупных городах, как Казань и Екатеринбург. Медицина катастроф возникла в начале 90-х годов. После землетрясения в Армении стало понятно: нужно что-то делать. Сначала появилось МЧС, позже подобную структуру создали в системе Минздрава. Но четкого понимания, зачем она, у властных структур не было, как и финансирования.

Он работал в медицине катастроф с первых дней её основания

В итоге центры медицины катастроф на местах создавались в разных вариантах — как отдельные службы, как подразделения скорой и даже просто как некий придаток к департаментам здравоохранения. С первых дней были и трудности с кадрами, и проблема наркотиков.

В таком виде служба медицины катастроф дожила до наших дней.

© Дмитрий Кутепов

Санкт-Петербург

По материалам прессы

и Интернета

1Медицина катастроф — область медицины, задачей которой является организация оказания медицинской помощи (вплоть до специализированной) пострадавшим в чрезвычайных ситуациях (в условиях массового появления пострадавших или заболевших). В подобных условиях зачастую складывается ситуация «один врач — множество больных» («Айболит»), в отличие от остальной медицины, где обычной является практика «один врач — один больной».

2Сергей Кужугетович Шойгу (род. 21 мая 1955, Чадан, Тувинская АО) — российский государственный деятель, министр обороны Российской Федерации с 6 ноября 2012 года. Генерал армии (2003). Герой Российской Федерации (1999).

Председатель Государственного комитета РСФСР и Российской Федерации по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий (1991—1994), министр Российской Федерации по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий (1994—2012), губернатор Московской области (2012). Указом Президента Российской Федерации от 6 ноября 2012 г. назначен Министром обороны Российской Федерации.

Глава межрегионального движения «Единство» (1999—2001), сопредседатель партии «Единая Россия» (2001—2002, вместе с Ю. М. Лужковым и М. Ш. Шаймиевым), член высшего совета «Единой России».

3На тот момент Сергей Шойгу был еще губернатором Московской области

4Московский областной научно-исследовательский клинический институт им. М. Ф. Владимирского (МОНИКИ) — крупный многопрофильный лечебно-профилактический, а также научно-учебный комплекс в Москве.

5Центральный институт травматологии и ортопедии им. Н. Н. Приорова (полное название Федеральное государственное учреждение «Центральный институт травматологии и ортопедии им. Н. Н. Приорова»; аббревиатура — ЦИТО) — крупная ортопедическая клиника в САО Москвы.

РУССКАЯ ПСИХИАТРИЯ ВНОВЬ СТАНЕТ «КАРАТЕЛЬНОЙ»?

О перспективах «карательной психиатрии» в интервью «Медицинскому экспрессу» рассуждает Александр Коцюбинский^* — доктор медицинских наук, профессор, главный научный сотрудник Санкт-Петербургского научно-исследовательского психоневрологического института им. В.М.Бехтерева.

МОСКОВСКИЕ МЕДИКИ ВЫЙДУТ НА МИТИНГ

1 декабря в 14 часов в Первопрестольной на площади Революции состоится
первый в Москве митинг в защиту здравоохранения. Митинг организуется инициативной группой жителей и медицинских работников совместно с журналом «Скепсис» в сотрудничестве с профсоюзом «Учитель» и депутатов Госдумы и Мосгордумы от партии КПРФ, а также при информационной поддержке информагентства «Медицинский экспресс».

Сворачивание социальной сферы в нашей стране дошло до больниц и поликлиник. Новая система финансирования бюджетных организаций в конечном итоге приведёт к их приватизации. На наших глазах резко сокращается бесплатная медицинская помощь и закрываются больницы. Так, с 1 января следующего года платными станут все обращения к специалисту без направления терапевта.

По планам Департамента здравоохранения Москвы в городе к концу года не должно остаться ни одной специализированной больницы.

Первые шаги уже сделаны:

• Прекратила приём пациентов ДИБ № 8 — на её месте будет построена гостиница.
• Закрыта больница № 45 для хроников с легочными заболеваниями и урологическая больница № 47.
• Под угрозой закрытия находится ДИБ № 12 с уникальным аллергологическим отделением^*.
• Страдают и многопрофильные учреждения: городская клиническая больница № 4 лишилась инфекционного корпуса, закрывается детский глазной санаторий при Морозовской больнице, принимавший пациентов со всей страны.

Всё это стационары с уникальными коллективами, оборудованием и помещениями; их исчезновение означает резкое снижение уровня медицинской помощи. Одновременно под видом укрупнения поликлиник ликвидируется поликлиническая система. Только в столице число поликлиник с лабораториями и специалистами сокращается более чем в три раза.

Развал бюджетной медицины полным ходом идёт во всех регионах России. Чиновники говорят об «оптимизации» медицинской помощи — но налицо только уничтожение жизненно необходимых лечебных центров. Коммерциализация, которую государство навязывает врачам в угоду бизнесу, идет во вред не только доступности, но и качеству медицины.

В интересах же большинства населения — сохранение всеобщего доступного и качественного здравоохранения. Говорится в пресс-релизе, распространённом организаторами митинга

Подробную информацию можно получить по телефону организаторов митинга +7 916 637 37 64 или по контактному e-mail.

*По имеющейся у нас информации на её месте также запланировано строительство гостиницы

В ЕВРОПЕ ПРОХОДЯТ МАССОВЫЕ ЗАБАСТОВКИ ВРАЧЕЙ

«Экономьте на чём угодно, но не на здравоохранении!», — призывают участники манифестации в центре Мадрида. Десятки тысяч врачей протестуют против приватизации больниц. Согласно плану Мадрида, для повышения рентабельности здравоохранения почти треть больниц в одном только Мадриде перейдут в частные руки.

По мнению профсоюзов, это приведёт к потере нескольких тысяч рабочих мест:

«Мы здесь, потому что государство приватизирует наше благосостояние, здравоохранение и образование».

«Конечно, для пациентов перемены будут заметны, хоть в правительстве и говорят, что ничего не изменится. Людям придётся платить очень много за лечение. Пациентам придётся платить».

По словам манифестантов, сокращение государственных расходов уже самым негативным образом сказалось на работе здравоохранения и качестве предоставляемых услуг.

Так, испанские пенсионеры, которые раньше могли лечиться бесплатно, теперь платят минимум 10% стоимости. Кроме того, пациентам приходится долго ждать очереди из-за сокращения медперсонала и числа коек.

Чуть позже к испанским медикам присоединились медицинские работники из других стран Центральной Европы.

Сразу в нескольких странах Центральной Европы врачи не вышли на работу, сообщают местные СМИ. Десятки тысяч медиков в Польше, Чехии, Словакии и Венгрии требуют повышения зарплаты.

Представители профсоюзов говорят: если условия работы не улучшатся, специалисты продолжает уезжать в соседние страны и масштабы эмиграции станут катастрофическими. К протестам врачей присоединились и пациенты — им всё чаще приходится оплачивать лечение из собственного кармана, в то время как власти сокращают финансирование медицины.

© Дитрих Штиглиц

репортёр «ЕвроНьюс»

специально для информагентства

«Медицинский экспресс»

ФРАНЦУЗСКИЕ МЕДИКИ ОБЪЯВИЛИ ВСЕОБЩУЮ БЕССРОЧНУЮ ЗАБАСТОВКУ

Около 70% частных медицинских центров и многие государственные клиники по всей Франции приостановили свою работу в связи с начавшейся 12 ноября бессрочной забастовкой врачей-хирургов и молодых специалистов-интернов. В понедельник сотни участников акции, одетых в белые халаты и голубые хирургические шапочки, прошли маршем по улицам Парижа.

В связи с забастовкой в частных клиниках отменена большая часть плановых операций, в экстренных случаях пациентов направляют в те государственные больницы, которые не присоединились к акции. По информации ресурса RFI, в Париже продолжают работать в обычном режиме все отделения неотложной помощи в государственных больницах, однако в хирургических отделениях, так же как и в частном секторе, происходит отмена плановых операций.

Инициаторами акции протеста выступили около тридцати профильных профсоюзов. В начале октября между медицинскими профсоюзами и правительством возникли трения по поводу тарифов на медицинские услуги в частном секторе. Во Франции врачи получают денежное вознаграждение за такие услуги по фиксированным расценкам из государственной системы страхования, а сверх этого им доплачивают либо пациенты, либо частные страховые компании. Недовольство профсоюзов вызвали планы министра здравоохранения Марисоля Турена по ограничению размера дополнительных гонораров врачей.

25 октября между правительством и профсоюзами было подписано соглашение, повышающее тарифы, однако большинство врачей-специалистов, в первую очередь хирургов, осталось недовольно их размерами, заявляя, что подобные ограничения со стороны государства неприемлемы в принципе, так как не учитывают специфику их деятельности.

К забастовке присоединились также интерны государственных больниц, которые обвиняют власти в нежелании облегчить тяжелые условия их труда.

Этьен Пот, член профсоюза медработников:

Условия, в которых трудятся интерны, просто ужасающие. Они работают по 70 — 100 часов в неделю за очень маленькую зарплату, практически без нормального отдыха.